БЫТЬ ЛИ ВОДОРОДНОМУ ПРОЕКТУ В КАЗАХСТАНЕ ВОПРОСЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

БЫТЬ ЛИ ВОДОРОДНОМУ ПРОЕКТУ В КАЗАХСТАНЕ? 

ВОПРОСЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ.

Автор: Unicase

https://unicaselaw.com/blog/tobeornottobehydrogenprojectsrus 

Введение 

Низкоуглеродный водород стал горячей темой обсуждения после принятия Парижского соглашения, и в настоящее время более 70 стран по всему миру имеют стратегические документы в области водородной энергетики. Казахстан принял Стратегию достижения углеродной нейтральности Республики Казахстан до 2060 года и начал успешно ее реализовывать. 

Ввиду отсутствия прямого правового регулирования, производство водорода в Казахстане может осуществляться в рамках действующих общих норм законодательства, регулирующих отношения в секторе электроэнергетики, включая возобновляемые источники энергии (далее – ВИЭ), а также сферы недропользования, землепользования, экологии, водных ресурсов, насколько это применимо. Регулирование водородной энергетики в рамках действующих общих норм законодательства является общемировой тенденцией, так как разработка законодательства требует времени и ресурсов. 

Водородная энергетика в Казахстане была исследована с точки зрения производства и институциональных вопросов, однако еще не были исследованы вопросы правового регулирования водородной энергетики. В данной статье обсуждаются этапы и требования к созданию водородного проекта согласно законодательству Республики Казахстан. В связи с разрозненностью законодательства необходимо уточнение некоторых норм и упорядочивание национальных стандартов регулирования для ясности и предсказуемости процесса разработки водородных проектов. 

What Do We Have Now?

The spotlight on low-carbon hydrogen has intensified since the adoption of the Paris Agreement. Currently, over 70 nations worldwide have charted strategic trajectories in the realm of hydrogen-based energy [1]. Among these trailblazers is Kazakhstan, which has embraced a game-changing initiative - the Republic of Kazakhstan's Carbon Neutrality Strategy, aimed at attaining carbon neutrality by 2060. The nation has embarked on a resolute journey toward this ambitious goal.

In a landscape where direct legal regulations are yet to crystallise, hydrogen production in Kazakhstan operates within the contours of existing overarching legislative norms. These norms span the gamut of regulations governing the energy sector, encompassing not only conventional sources but also renewables (hereafter referred to as "RE").), as well as domains pertinent to land use, ecology, water resources, and subsoil use insofar as they apply. This approach to regulating hydrogen energy within the existing legislative framework resonates with a global trend, as the formulation of new legislation is inherently resource-intensive and time-consuming.

Kazakhstan's foray into hydrogen energy has been scrutinised from both production and institutional points. However, the labyrinth of legal parameters shaping the hydrogen energy landscape remains a relatively unexplored. This article delves into the important phases and requirements  forthe initiation  of a hydrogen project based on the legal framework of the Republic of Kazakhstan. Given the scattered nature of prevailing legislation, it becomes imperative to clarify  select norms and harmonise national regulatory standards. This harmonisation aims to confer lucidity and predictability to the intricate process of developing hydrogen projects.

Стратегия углеродной нейтральности Казахстана

Казахстан принял Стратегию достижения углеродной нейтральности до 2060 года (далее – Стратегия), которая предусматривает достижение углеродной нейтральности путем поэтапного замещения угля альтернативными и возобновляемыми источниками энергии, электрификации энергопотребления во всех секторах экономики, перехода к использованию водорода, биотоплива и синтетических низкоуглеродных видов топлива, применения технологий улавливания и хранения углерода.

Поддерживая страновые цели по достижению углеродной нейтральности компаний государственного и квазигосударственного секторов, были инициированы проекты по декарбонизации. Национальная компания «КазМунайГаз» приняла внутреннюю политику низкоуглеродного развития, в которую добавлены проекты по активному внедрению технологий производства Н2, улавливания и хранения углерода, активной офсетной политики (развитие климатических проектов). В рамках программы низкоуглеродного развития «КазМунайГаз» был создан Центр компетенций по водородной энергетике, который занимается исследованиями в области экологичного топлива и внедрению технологий, связанных с низкоуглеродной энергетикой, включая водородную и ВИЭ. 

С началом реализации стратегических целей было подписано Рамочное соглашение о базовых принципах по реализации проектов возобновляемых источников энергии и производству «зеленого» водорода в Мангистауской области (далее – Соглашение). В рамках Соглашения планируется строительство солнечного и ветряного парков для генерации 40 ГВт электроэнергии, которую будут направлять на завод по производству водорода путем электролиза с использованием опресненной воды. 

Принимаемые меры и проводимые мероприятия в рамках принятой Статегии показывают заинтересованность Казахстана в достижении углеродной нейтральности, однако ввиду новизны отрасли многие вопросы регулирования все еще остаются открытыми. К примеру, некоторые авторы считают, что необходимо определить конкретные низкоуглеродные технологии (водород, CCUS, биоэнергетика). Это необходимо для прозрачности и определенности в рамках взаимодействия с государством. В связи с тем, что на сегодняшний день водородные проекты осуществляются с участием государства, необходимо упорядочить национальные стандарты регулирования и провести обучение по вопросам регулирования в данной области. 

Немецкое энергетическое агенство dena в своем исследовании приходит к выводу, что законодательная база Казахстана, разработанная в 2009-2014 годах, устарела и требует доработки по отдельным тематическим направлениям, и отмечает необходимость новой комплексной стратегии развития сектора ВИЭ. В отчете Европейской экономической комиссии Организации Объединенных Наций также отмечается необходимость отдельной водородной стратегии, принятие которой, однако, присуще для Европейских стран.  Относительно Казахстана вопрос необходимости принятия такой стратегии на данном этапе остается открытым.

Насколько известно, в Казахстане разрабатывался проект закона «О развитии альтернативных источников энергии», целью которого было создание правовой базы для применения водорода, промышленных газов, угольных пластов метана, биотоплива и твердых бытовых отходов. Однако на дату написания статьи законопроект еще не был принят. На данный момент прямое правовое регулирование по водородной энергетике есть у считанных стран, а там, где оно все еще находятся на стадии разработки, водород был включен в сферу действия существующих законов. 

Kazakhstan Adopts Carbon Neutrality Strategy by 2060

In a significant move, Kazakhstan has embraced the Carbon Neutrality Strategy for the year 2060 (hereafter referred to as "the Strategy"). This ambitious strategy charts a course towards achieving carbon neutrality through a phased substitution of coal with alternative and renewable energy sources, electrification of energy consumption across all economic sectors, transitioning to hydrogen, biofuels, and synthetic low-carbon fuels, and the deployment of carbon capture and storage technologies.

State and quasi-state sector companies have initiated decarbonisation projects aligning with the nation's goals of attaining carbon neutrality. The national enterprise, "KazMunayGas," has adopted an internal low-carbon development policy, supplementing it with projects focused on active integration of H2 production technologies, carbon capture and storage, and an active offset strategy (climate project development). As part of the low-carbon development programme, the "KazMunayGas" company has established a Centre of Competence for hydrogen energy, dedicated to research in eco-friendly fuels and the implementation of technologies associated with low-carbon energy, including hydrogen and renewables.

The onset of strategic goals has ushered in the signing of a Framework Agreement outlining foundational principles for renewable energy projects and "green" hydrogen production in the Mangystau region (referred to as "the Agreement"). Within the scope of this Agreement, plans are underway for the construction of solar and wind parks, set to generate 40 GW of electricity. This power will be directed to a hydrogen production plant through electrolysis utilising desalinated water.

The measures undertaken and initiatives launched as part of the Strategy underscore Kazakhstan's commitment to achieving carbon neutrality. However, given the nascent nature of the industry, numerous regulatory questions remain unresolved. For instance, some experts argue that the identification of specific low-carbon technologies (hydrogen, CCUS, bioenergy) is imperative for transparency and clarity in interactions with the government. As hydrogen projects are currently government-involved endeavours, standardisation of regulatory protocols and training in this realm become essential.

In its research, the German Energy Agency (dena) concludes that Kazakhstan's legislative framework, developed between 2009 and 2014, has become outdated and requires refinement across specific thematic areas. Dena also underscores the necessity for a new comprehensive strategy for the renewable energy sector. The report from the United Nations Economic Commission for Europe similarly notes the need for a dedicated hydrogen strategy, a move primarily observed within European nations. The question of whether Kazakhstan should adopt such a strategy at this stage remains unanswered.

As far as is known, Kazakhstan had been crafting a draft law on " Development of Alternative Energy Sources" aimed at establishing a legal framework for hydrogen, industrial gases, coalbed methane, biofuels, and solid waste fuels. However, as of the article's writing, this legislative initiative is yet to be enacted. Presently, only a handful of countries possess direct legal regulations concerning hydrogen energy, and where still in developmental stages, hydrogen has been incorporated under existing laws.

Стратегии углеродной нейтральности в ключевых мировых экономиках

Европейский Союз принял несколько стратегических документов для достижения углеродной нейтральности, такие как «Зеленый пакт для Европы», Водородная стратегия и REPowerEU. Несмотря на то, что Директива по ВИЭ была принята в 2021 году, два Делегированных акта к Директиве детально описывающие возобновляемые виды топлива небиологического происхождения и методику расчета выбросов парниковых газов были приняты только в этом году. Так как они вступят в силу только в августе этого года, можно предположить, что полноценное правовое регулирование водородной энергетики Европейского Союза стало возможно только недавно.  

Соединенные Штаты Америки (США) на ряду с Европейским Союзом лидирует в принятии стратегических документов по водородной энергетике. Для достижения углеродной нейтральности к 2030 были приняты Национальная стратегия и дорожная карта по чистому водороду. В августе 2022 года США объявили о важных стимулах для производства чистого водорода в соответствии с Законом о снижении инфляции. Но несмотря на определение стратегических целей страны, в настоящее время в США отсутствует комплексное федеральное регулирование для использования водорода. И, в связи с этим, многие вопросы регулируются актами федеральных ведомств, уполномоченными регулировать водород на различных стадиях его производства в отношении традиционных источников энергии.  

Если ЕС и США лидируют в принятии стратегических документов, то Китай лидирует по приросту электролизных мощностей. В 2021 году в стране было произведено около 33 млн. тонн водорода. В целях достижения углеродной нейтральности был принят План развития водородной промышленности на среднесрочную и долгосрочную перспективу (2021-2035 гг.). На сегодняшний день в Китае отсутствует общенациональная нормативно-правовая база по производству, транспортировке, хранению и использованию водорода, и данные вопросы регулируются нормативно-правовой базой, применимой к опасным химическим веществам.

Правительство Сингапура ставит перед собой амбициозную цель по достижению нулевого уровня энергопотребления к 2050 году. В настоящее время в Сингапуре нет отдельного законодательства, которое регулирует водородную энергетику. Импорт, хранение, продажа и транспортировка водорода регулируются более обширным законодательством, охватывающим легковоспламеняющиеся материалы в целом, а также законами об охране здоровья и безопасности труда. 

Опыт стран-лидеров в области водородной энергетики показывает, что прямое правовое регулирование водородной энергетики есть только в Европейском Союзе, в других странах в целом нет прямого законодательства. На сегодняшний день в странах Центральной Азии также не было принято законодательство, прямо регулирующее водородную энергетику. Однако с учетом развития водородной энергетики в Узбекистане, именно в этой стране может быть развито законодательство в области водородной энергетики раньше других Центрально-Азиатских стран.  

В 2022 году в Узбекистане была принята Стратегия развития Узбекистана на 2022-2026 годы, в котором особое внимание уделяется интенсивному развитию водородной энергетики в стране. Одними из целей Стратегии являются активное внедрение технологий «зеленой экономики» во все сферы экономики и широкое внедрение возобновляемых источников энергии. 

Отличительной чертой развития водородной энергетики Узбекистана является развитие научно-исследовательского потенциала страны в этой области. Согласно Постановлению Президента Республики Узбекистан «О мерах по развитию возобновляемой и водородной энергетики в Республике Узбекистан» № ПП-5063 от 09.04.2021 г. при Министерстве энергетики основан Национальный научно-исследовательский институт возобновляемых источников энергии, в состав которого входят Научно-исследовательский центр водородной энергетики и Лаборатория испытаний и сертификации технологий возобновляемой и водородной энергетики. 

Global Landscape of Hydrogen Energy Regulation: A Comparative Overview

The European Union has recently adopted a series of strategic documents geared towards achieving carbon neutrality, including initiatives like the European Green Deal, the Hydrogen Strategy, and REPowerEU. Although the Renewable Energy Directive was ratified in 2021, it was only this year that two Delegated Acts were introduced, outlining non-biological renewable fuel types and greenhouse gas emission calculation methodologies in meticulous detail. As these Acts are set to come into effect this August, it can be inferred that comprehensive legal regulation of hydrogen energy within the European Union has become viable quite recently.

In tandem with the European Union, the United States of America (USA) is at the forefront of hydrogen energy strategic endeavours. To attain carbon neutrality by 2030, the National Clean Hydrogen Strategy and  Roadmap were adopted. In August 2022, the USA announced significant incentives for clean hydrogen production under the Inflation  Reduction Act. However, despite setting strategic national goals, a comprehensive federal regulatory framework for hydrogen utilisation is currently absent in the USA. Consequently, numerous aspects are governed by federal agencies authorised to oversee hydrogen at various production stages, especially concerning conventional energy sources.

While the EU and the USA are leaders in strategic document adoption, China excels in electrolysing capacity expansion. Approximately 33 million tonnes of hydrogen were produced in China in 2021. A Medium- to Long-Term Hydrogen Industry Development Plan (2021-2035) was enacted to pursue carbon neutrality. Presently, China lacks a unified national regulatory foundation for hydrogen production, transportation, storage, and utilisation. These issues are governed by the regulatory framework applicable to hazardous chemicals.

The government of Singapore has set an ambitious target of achieving zero energy consumption by 2050. Currently, Singapore lacks separate legislation specifically regulating hydrogen energy. The import, storage, sale, and transportation of hydrogen are governed by broader legislation encompassing flammable materials overall, along with health and safety laws.

Experience from leading nations in hydrogen energy reveals that direct legal regulation of hydrogen energy is found only within the European Union; other countries generally lack direct legislation. As of now, Central Asian countries also lack legislation directly regulating hydrogen energy. However, considering hydrogen energy's development in Uzbekistan, it's plausible that this country could pioneer hydrogen energy legislation among Central Asian states.

In 2022, Uzbekistan adopted the Development Strategy for 2022-2026, focusing extensively on robust hydrogen energy development. Key goals of the strategy include the active integration of "green economy" technologies across sectors and the widespread adoption of renewable energy sources.

A distinctive feature of Uzbekistan's hydrogen energy development is the nation's advancement in research capabilities in this domain. Pursuant to Presidential Decree No. PP-5063, dated April 9, 2021, the Ministry of Energy established the National Research Institute for Renewable Energy Sources, which includes the Hydrogen Energy Research Centre and the Laboratory for Testing and Certification of Renewable and Hydrogen Energy Technologies.

Планируется создать новые технологии (адсорберы для хранения водорода, металлогидридные носители, нанокатализаторы для получения водорода и электролиза на основе солнечной энергии) и организовать научные стажировки для молодых учёных и специалистов в ведущих зарубежных научных центрах и университетах в области водородной энергетики к 2024 году .

В рамках программы научно-исследовательских работ по разработке технологий производства, хранения и транспортировки водорода в области водородной энергетики будут созданы: 

• экспериментальный образец транспортного средства, движущегося на водороде с использованием аммиака и водородных топливных элементов; 

• экспериментально-пилотное устройство, предназначенное для получения тепла и электроэнергии из зелёного водородного топлива;  

• методики по разработке и применению стандартов, регламентов и правил в области водородной энергетики . 

В рамках реализации Стратегии Министерством инвестиций и внешней торговли Республики Узбекистан совместно с компанией «ACWA Power» реализуются проекты по строительству крупнейшего в мире завода по производству экологически чистого водорода . Правительство Узбекистана решительно подходит к развитию водородной энергетики в стране и принимает фундаментальные меры по развитию возобновляемой и водородной энергетики в стране. Создание научно-исследовательского потенциала и наращивание кадрового потенциала является отличительной чертой развития водородной энергетики в Узбекистане и может быть применено Казахстаном в развитии собственной водородной энергетической отрасли.  

The development of novel technologies (hydrogen adsorbers, metal hydride carriers, nanocatalysts for hydrogen production, and solar-driven electrolysis) is being planned, alongside the establishment of scientific internships for young scholars and specialists at prominent foreign research centres and universities in the field of hydrogen energy by the year 2024.

As part of the research and development program aimed at creating technologies for hydrogen production, storage, and transportation in the field of hydrogen energy, the following will be generated:

• An experimental prototype of a hydrogen-powered transportation vehicle utilising ammonia and hydrogen fuel cells;
• An experimental-pilot device designed for heat and electrical energy generation from green hydrogen fuel;
• Methodologies for the formulation and application of standards, regulations, and guidelines within the domain of hydrogen energy.

In accordance with the implementation of the Strategy by the Ministry of Investments and Foreign Trade of the Republic of Uzbekistan in collaboration with "ACWA Power" company, projects are underway for the construction of the world's largest environmentally friendly hydrogen production plant. The Government of Uzbekistan is resolutely committed to advancing hydrogen energy within the country, undertaking fundamental measures for developing renewable and hydrogen energy sectors. The creation of scientific research capabilities and the augmentation of human resources stand as distinctive features of hydrogen energy development in Uzbekistan and hold potential for application by Kazakhstan in the advancement of its own hydrogen energy sector.

Правовое регулирование водородной энергетики в Казахстане

Ввиду отсутствия прямого правового регулирования в Казахстане, производство водорода может регулироваться в рамках действующих общих норм законодательства, регулирующих отношения в секторе электроэнергетики, а также ВИЭ, недропользования, землепользования, экологии, водных ресурсов, насколько это применимо.

К примеру, если в процессе производства водорода используется энергия, выработанная ветряными электростанциями или другими видами возобновляемой энергии, то, возможно, будет применяться Закон «О поддержке использования возобновляемых источников энергии».  Если же процесс касается CCS/CCUS (улавливание, хранение и использование углерода), то, возможно, процесс будет регулироваться законодательством о недрах и недропользовании. Хранение и транспортировка водорода могут регулироваться законодательством, охватывающим легковоспламеняющиеся материалы, а также законами об охране труда и технике безопасности.   

В связи с тем, что водород является легковоспламеняющимся веществом и процесс хранения СО2 связан с недропользованием, на многих стадиях будет необходимо получение лицензий и разрешений. 

The Legal Regulation of Hydrogen Energy in Kazakhstan

Due to the absence of direct legal regulation in Kazakhstan, the production of hydrogen may be governed within the framework of existing general norms of legislation that regulate relations in the electric power sector, as well as renewable energy sources (RES), subsoil use, land use, ecology, and water resources, to the extent applicable.

For instance, if renewable energy, generated by wind power stations or other forms of renewable energy, is utilised in the hydrogen production process, the Law "On Support of the Use of Renewable Energy Sources" may potentially apply. Conversely, if the process involves CCS/CCUS (Carbon Capture and Storage/Utilisation), it is likely that the process will be regulated by legislation concerning subsoil and subsoil use. The storage and transportation of hydrogen could be subject to legislation encompassing flammable materials, as well as laws regarding labour protection and occupational safety.

Given that hydrogen is a flammable substance, and the CO2 storage process is linked to subsoil use, licenses and permits will likely be required at multiple stages.

Лицензирование и разрешения

• Для хранения улавливаемого СО2 в подземных резервуарах, возможно, потребуется получение соответствующих разрешений (лицензий) на пользование недрами в целях размещения и эксплуатаций подземных хранилищ нефти и газа, газо- и нефтепродуктов на глубине ниже пяти метров от земной поверхности согласно статье 249 Кодекса о недрах и недропользований. 
• Для начала строительства завода/инфраструктуры по водородным проектам, может потребоваться получение лицензий на строительство согласно законодательству об архитектурной и строительной деятельности. 
• В связи с тем, что производство водорода требует обеспечения высокого уровня охраны окружающей среды может потребоваться получение экологических разрешений, разработки проекта оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС) и обеспечение экологического страхования. 
• Для добычи зеленого водорода путем электролиза воды может потребоваться получение разрешения в соответствии с законодательством о водопользовании. 

Licensing and Permissions

• The acquisition of relevant licenses and permissions for subsurface utilisation and operation of underground reservoirs for storing captured CO2 may be requisite. These licenses shall encompass the utilisation of subterranean repositories for oil, gas, and petroleum derivatives situated at depths surpassing five meters from terrestrial surfaces in accordance with the provisions outlined in Article 249 of the Subsoil and Subsoil Use Code.
• The initiation of construction for hydrogen projects, including requisite plant or infrastructural facilities, might necessitate the procurement of construction licenses in conformity with the statutes governing architectural and construction activities.
• Due to the imperative mandate for ensuring a heightened level of environmental safeguarding in hydrogen production, the acquisition of environmental permits may be obligatory. This involves formulating an Environmental Impact Assessment (EIA) project and procuring environmental insurance.

• For the extraction of green hydrogen through water electrolysis, compliance with water legislation may warrant the acquisition of pertinent permissions.

Инвестиционные преференции

По общему правилу, предоставление земельного участка из земель, находящихся в государственной собственности, осуществляется на торгах. Однако согласно статье  48.1 Земельного кодекса, земельный участок предоставляется без проведения торгов в случае реализации инвестиционных проектов, для целей недропользования на основании лицензии на недропользование или контракта на недропользование, а также для строительства и (или) размещения инженерной, транспортной и иной инфраструктуры, необходимой для проведения операций по добыче полезных ископаемых, использованию пространства недр, в качестве государственных натурных грантов на основании инвестиционного контракта.

     В Перечне приоритетных видов деятельности для реализации инвестиционных проектов нет прямого указания водорода, однако в перечне указаны промышленные газы, под которые подпадает водород. Поскольку улавливаемый CO2 может быть использован в промышленных целях, возможно рассмотреть вариант получения инвестиционных преференций путем разработки инвестиционного проекта и последующего заключения инвестиционного контракта или инвестиционного договора. В случае заключения инвестиционного контракта или договора, могут быть предоставлены инвестиционные преференции, в том числе в виде освобождения от уплаты таможенных пошлин и налога на добавленную стоимость при импорте и государственные субсидии в натуральной форме. В связи с тем, что водородная энергетика является перспективным направлением в экономике страны прямое указание водорода в Перечне приоритетных видов деятельности для реализации инвестиционных проектов привнесло бы ясность для будущих инвесторов. 

Разработчики таких проектов должны также соблюдать правила и инструкции по пожарной, промышленной безопасности и охране труда, предусмотренные законодательством Казахстана. Несоблюдение этих требований может повлечь за собой административную или уголовную ответственность в случае нанесения серьезного ущерба здоровью и безопасности.

Investment Preferences

Generally, the allocation of a land plot from state-owned land is conducted through auctions. However, in accordance with Article 48.1 of the Land Code, a land plot is allocated without conducting auctions in cases of implementing investment projects for the purposes of subsoil use based on a subsoil use license or subsoil use contract, as well as for the construction and/or placement of engineering, transportation, and other necessary infrastructure for carrying out operations related to the extraction of minerals, use of subsurface space, and as state natural grants based on an investment contract.

The List of Priority Activities for the Implementation of Investment Projects does not explicitly mention hydrogen, yet it does include industrial gases, to which hydrogen can be attributed. Given that captured CO2 can be utilised for industrial purposes, it is conceivable to explore the possibility of obtaining investment preferences by developing an investment project and subsequently entering into an investment contract or investment agreement. In the event of entering into an investment contract or agreement, investment preferences may be granted, including exemptions from customs duties and value-added tax upon import, as well as government subsidies in kind. As hydrogen energy is a promising sector in the country's economy, a direct mention of hydrogen in the List of Priority Activities for the Implementation of Investment Projects would bring clarity to prospective investors.

Developers of such projects must also adhere to the rules and instructions regarding fire safety, industrial security, and labour protection, as provided by the legislation of Kazakhstan. Non-compliance with these requirements could lead to administrative or criminal liability in cases where significant harm is caused to health and safety.

Нормативы по охране труда, технике безопасности и охране окружающей среды

Деятельность субъекта в связи с производством и хранением водорода может также подпадать под регулирование законодательства по охране труда и технике безопасности, в том числе законодательства о гражданской обороне, трудового законодательства, законодательства о химической безопасности, о безопасности машин и оборудования, о пожарной безопасности. В частности:

• С учетом своих характеристик, водород относится к воспламеняющимся веществам в соответствии со статьей 70 Закона о гражданской защите. И, в связи с этим, операторы таких опасных производственных объектов должны выполнять определенные требования по защите персонала и населения от опасного воздействия своих объектов, в том числе в случае возникновения аварийных ситуаций, отказа или повреждения технических устройств.
• Трудовой кодекс устанавливает требования по охране труда. Работодатель обязан поддерживать условия, обеспечивающие безопасность работников на рабочих местах. В случае, если производственный объект будет определен как вредный или опасный по результатам аттестаций (возможно в отрасли улавливания, использования и хранения углерода), могут быть применены льготы в виде сокращения рабочего дня до 36 часов в неделю (статья 69), дополнительные отпускные дни (статья 89.1), повышение заработной платы (статья 105). 
• Кодекс «О здоровье народа и системе здравоохранения» и отдельные санитарные правила устанавливают санитарные требования к производственным объектам.
• Закон «О безопасности химической продукции» устанавливает требование зарегистрировать химическую продукцию (статья 12) и провести оценку риска (статья 13). 
• Закон «Об электроэнергетике» устанавливает требования безопасности к электротехническому оборудованию и материалам, используемым при производстве, передаче и потреблении электрической и тепловой энергии (статья 9-3).
• Закон «О безопасности машин и оборудования» устанавливает общие требования по обеспечению безопасности машин и оборудования в производстве, устанавливает необходимость Инструкций по эксплуатации, маркировку, необходимые предупреждающие надписи или знаки об опасностях, если указанное предусмотрено техническими регламентами.
• Правила пожарной безопасности. В связи с тем, что водород может классифицироваться как взрыво- и пожароопасным веществом, объекты должны соответствовать требованиям пожарной безопасности при производстве и хранений водорода. Поскольку в Правилах пожарной безопасности нет прямого регулирования производства и хранения водорода, полагаем что возможно использование норм регулирования пожарной безопасности при содержании предприятий нефтепродуктообеспечения (Раздел 4). 

The activities of the subject in relation to hydrogen production and storage may also fall under the purview of legislation governing occupational safety and safety engineering, including legislation on civil defence, labour regulations, chemical safety regulations, machinery and equipment safety, and fire safety. Specifically:

• Given its characteristics, hydrogen is classified as a flammable substance in accordance with Article 70 of the Civil Defense Law. Consequently, operators of such hazardous industrial facilities are obliged to meet specific requirements to safeguard personnel and the general population from their facilities' potential impact, particularly in emergencies, equipment failures, or technical malfunctions.
• The Labour Code establishes occupational safety requirements. Employers are mandated to maintain conditions that ensure the safety of workers in their workplaces. If a production facility is classified as hazardous based on assessments (possibly within the scope of carbon capture, utilisation, and storage industry), privileges such as a reduction in the workweek to 36 hours (Article 69), additional leave days (Article 89.1), and increased wages (Article 105) may be applicable.
• The Public Health and Healthcare  Code and specific sanitary regulations lay down sanitary requirements for industrial facilities.
• The Chemical Product Safety Law requires the registration of chemical products (Article 12) and the conduction of risk assessments (Article 13).
• The Electrical Power Industry Law stipulates safety requirements for electrical equipment and materials that produce, transmit, and consume electrical and thermal energy (Article 9-3).
• The Machinery and Equipment Safety Law sets forth general requirements for ensuring the safety of machinery and equipment in production, obligating the provision of operation manuals, labelling, and necessary cautionary signs or danger markings as required by technical regulations.
• Fire safety regulations. As hydrogen can be classified as an explosive and flammable substance, facilities must adhere to fire safety requirements during hydrogen production and storage. While the Fire Safety Regulations do not directly regulate the production and storage of hydrogen, it is presumed that the norms for fire safety regulation applicable to petroleum supply enterprises (Section 4) may be utilised, given the absence of direct provisions for hydrogen production and storage.

It is essential for the subject to diligently adhere to these regulatory stipulations to ensure the safety and well-being of personnel and the environment in the pursuit of hydrogen-related activities. Failure to do so could result in legal ramifications and potential hazards.

Заключение 

На сегодняшний день в Казахстане отсутствует прямое правовое регулирование водородной энергетики. Ввиду того, что водородная энергетика является новой отраслью в Казахстане, отсутствие водородных проектов в стране не дает возможности полноценно оценить все возможные пробелы в правовом и техническом регулировании.  В этой связи производство, хранение и транспортировка водорода в Казахстане регулируется в основном в рамках действующих общих норм законодательства, регламентирующих отношения в секторе электроэнергетики, включая ВИЭ, недропользования, землепользования, экологии, и водных ресурсов. 

В целом такое разрозненное правовое регулирование является общемировой практикой, так как водородная энергетика только начинает развиваться, и во многих странах технологии производства водорода еще не определены. Вместе с тем, в мире наблюдаются и тенденции в сторону разработки и упорядочивания национальных стандартов регулирования и определение технологий производства, хранения и транспортировки водорода. Исходя из стратегических целей, Казахстану может потребоваться принятие отдельного законодательства, нормативных актов и регулирования, для того, чтобы следовать общемировой тенденции развития «зеленого водорода» и создавать благоприятную законодательную и институциональную среду для обеспечения благоприятного инвестиционного климата.

Conclusion: To Be or Not to Be?

As of the present day, direct legal regulation of hydrogen energy is absent within the territory of Kazakhstan. Given that hydrogen energy constitutes a nascent sector within Kazakhstan, the absence of hydrogen projects within the nation precludes a comprehensive evaluation of all potential legal and technical regulation gaps. Consequently, the production, storage, and transportation of hydrogen in Kazakhstan are predominantly governed by the prevailing general norms of legislation that regulate matters in the electro-energy sector, encompassing renewable energy sources, subsoil use, land use, ecology , and water  resources.

On a global scale, such fragmented legal regulation aligns with prevailing practices, considering that hydrogen energy is still in its emergent developmental phase, and technologies for hydrogen production have yet to be definitively outlined in many countries. Concurrently, trends towards developing and standardising national regulatory frameworks and delineating hydrogen production, storage, and transportation technologies are evident worldwide. In light of strategic objectives, Kazakhstan may find it necessary to enact separate legislation, normative acts, and regulations to align with the global trend of "green hydrogen" advancement and cultivate a favourable legislative and institutional environment conducive to fostering an auspicious investment climate.

 Низкоуглеродное производство водорода в странах СНГ и его роль в развитии водородной экосистемы и экспортного потенциала. Серия Публикаций ЕЭК ООН по Энергетике No. 77. United Nations Economic Commission For Europe 2023. ̶ c.xi.  URL:https://unece.org/sites/default/files/2023-04/RU_Sustainable%20Hydrogen%20Production%20Pathways_final.pdf. 

 Abuov Y., Dauletbakov D., Zhakupov D., Suleimenova B., S. Zholdayakova. "The Concept of Large-Scale Blue Hydrogen Production in West Kazakhstan." Paper presented at the SPE Annual Caspian Technical Conference, Nur-Sultan, Kazakhstan, November 2022.  

Zholdayakova, S., Abuov, Y., Zhakupov, D., Suleimenova, B., & Kim, A. (2022). Toward hydrogen economy in Kazakhstan (No. 1344). ADBI Working Paper. https://www.econstor.eu/handle/10419/272887

Tleubergenova A., Abuov Y., Danenova S., Khoyashov N,, Togay A., Lee W. Resource assessment for green hydrogen production in Kazakhstan, International Journal of Hydrogen Energy, Volume 48, Issue 43, 2023, Pages 16232-16245.

 Водород в Казахстане: потенциальные направления развития// Немецкое энергетическое агентство dena и Представительство Германской экономики в Центральной Азии, 2022.

 Decree of the President of the Republic of Kazakhstan On Approval of the Strategy for Achieving Carbon Neutrality of the Republic of Kazakhstan until 2060 dated February 2, 2023 № 121.

 Abuov Y., Zhakupov D., Suleimenova B., Ismagulov B., Kim A., Zholdayakova S. Realizing the benefits of a hydrogen industry in Kazakhstan, International Journal of Hydrogen Energy, 2023. https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S0360319923026496?dgcid=coauthor 

 Ibid, n.3. 

 Ibid, n.1.

 Renewable energy targets. URL: https://energy.ec.europa.eu/topics/renewable-energy/renewable-energy-directive-targets-and-rules/renewable-energy-targets_en#documents.

 Hydrogen delegated acts. URL: https://energy.ec.europa.eu/topics/energy-systems-integration/hydrogen/hydrogen-delegated-acts_en.

 U.S. National Clean Hydrogen Strategy and Roadmap. URL: https://www.hydrogen.energy.gov/clean-hydrogen-strategy-roadmap.html.

 The Economics of Demand-Side Support for the Department of Energy’s Clean Hydrogen Hubs.  URL: https://www.whitehouse.gov/cea/written-materials/2023/07/05/the-economics-of-demand-side-support-for-the-department-of-energys-clean-hydrogen-hubs/

 Progress on competitiveness of clean energy technologies. Report from the Commission to the European Parliament and The Council. Brussels, 15.11.2022 COM(2022) 643 final. §3.5. URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/ALL/?uri=COM:2021:952:FIN.

 Green Hydrogen in Asia: A Brief Survey of Existing Programmes and Projects. URL: https://www.orrick.com/en/Insights/2023/07/Green-Hydrogen-in-Asia-A-Brief-Survey-of-Existing-Programmes-and-Projects#China.

 Hydrogen Industry Development Plan (2021-2035). URL: https://www.iea.org/policies/16977-hydrogen-industry-development-plan-2021-2035.

 Ibid, n.13.

 Указ Президента Республики Узбекистан от 28.01.2022 г. № УП-60 «О Стратегии развития Нового Узбекистана на 2022 — 2026 годы». https://lex.uz/ru/docs/5841077

 Стратегия развития: курс на развитие водородной энергетики. https://minenergy.uz/ru/news/view/1819.

 В Узбекистане будет разработан экспериментальный образец транспортного средства, движущегося на водороде. https://www.uzdaily.uz/ru/post/69327. 

 Подписаны Соглашения с компанией «ACWA POWER» по строительству двух солнечных фотоэлектростанций в Узбекистане. Также, в Ташкентской Области начато строительство солнечной фотоэлектростанции мощностью 400 МВТ. https://minenergy.uz/ru/news/view/2634

 Law of the Republic of Kazakhstan "On Support of  the Use of Renewable Energy Sources" dated July 4, 2009 No. 165-IV.

 Code of the Republic of Kazakhstan "On Subsoil and Subsoil Use" dated December 27, 2017 No. 125-VI ZRC.

  Land Code of the Republic of Kazakhstan dated June 20, 2003 No. 442.

  Land Code of the Republic of Kazakhstan dated June 20, 2003 No. 442.

 Law of the Republic of Kazakhstan "On Civil Protection" dated April 11, 2014 No. 188-V 3PK.   

 Labor Code of the Republic of Kazakhstan dated November 23, 2015 No. 414-V ZRC.

 Code of the Republic of Kazakhstan "On Public Health and Health Care" dated July 7, 2020 No. 360-VI ZRC.

  Law of the Republic of Kazakhstan "On Safety of Chemical Products" dated July 21, 2007 N 302.

 Law of the Republic of Kazakhstan "On Electrical Power Industry" dated July 9, 2004 No. 588.

 Law of the Republic of Kazakhstan "On Safety of Machinery and Equipment" dated July 21, 2007 N 305.

 Order of the Minister of Emergency Situations of the Republic of Kazakhstan "On Approval of Fire Safety Rules" dated February 21, 2022 N 55.